Бывший позвал на свою свадьбу, и Эмма нарядила бомжа, выдав его за нового жениха. Гостей — и саму Эмму — ждал неожиданный сюрприз…
СМС пришло ровно в тот момент, когда Эмма, наконец, добралась до своей любимой скамейки в сквере. Она бросила взгляд на экран. Только не он. Что снова нужно этому старому паразиту?
Оглянувшись, Эмма увидела, что парк почти пуст. Две влюблённые пары бродили по аллее, держась за руки. А у пруда сидел какой-то мужчина — по виду бездомный — и крошил хлеб уткам. Странный тип… Сам, может, голодает, а птиц кормит.
Эмма села, тяжело вздохнула. Читала бы она это сообщение с радостью? Точно нет. От Виктора, бывшего мужа, давно не ждала ничего хорошего. С тех пор как завершился развод — всего три месяца назад — она впервые начала дышать свободно.
Развод подала сама. Жить так дальше было невозможно. Сначала всё было как у всех — красиво, спокойно. А потом Виктор превратился в одержимого скопидома. Сначала она думала, шутит. Но вскоре стало понятно — не до шуток. Он запрещал ей покупать даже колготки, требуя зашивать старые. Или, мол, « в брюках походишь ».
Поначалу она надеялась — пройдёт. А потом он начал контролировать всё: и свои деньги, и её. Зарплату Эмма отдавала ему подчистую, себе оставляя копейки. Холодильник пустел. Или заполнялся тухлым и просроченным.
— Это нормально, Ром? — не выдержала она как-то. — Мы оба работаем, зарабатываем… А питаемся как будто со свалки?!
— Продукты и после срока годности есть можно! — отмахнулся он. — Не ной.
Она пыталась достучаться. Бесполезно. Всё туже гайки. Всё жаднее взгляд. Когда она осмелилась не отдать зарплату, а закупить еды и хоть что-то себе — он взорвался. Орал, обзывал, говорил гадости.
Она не могла узнать человека, за которого выходила замуж. Куда делся тот Виктор?
И тут она увидела его в кафе с молодой девушкой. На столе — вкусная еда, улыбки, дорогой кофе. Вот оно как. Для себя он экономить не собирался. Только для неё.
Это было последней каплей. Она собрала вещи. Он, конечно, принял это в штыки.
— Без меня сдохнешь под забором! Никому ты не нужна! Никто и не посмотрит на тебя!
— Виктор… — тихо сказала она. — Теперь я понимаю, зачем ты был со мной. Тебе было удобно. Деньги приношу, дома всё делаю, в твою жизнь не лезу. Я была для тебя просто мебелью.
— Я не жадный! Я экономный! — орал он.
— Конечно. Особенно когда речь о тебе.
Он вышел из себя.
— Посмотрим, кто победит… и кто на дне окажется!
Сейчас, сидя на скамейке, Эмма всё-таки открыла сообщение. Прочла. И ещё раз. Виктор звал её на свадьбу. И добавил ядовитую приписку: «Может, хоть кто из гостей на тебя посмотрит. А то так и сгинешь одна».
Гнев пронзил грудь. Ну уж нет. Она придумает, как поставить точку.
Её взгляд вновь упал на мужчину у пруда. Высокий, плечистый. Лет под сорок. На удивление не пропитый. И зубы… белые, ровные. Без виниров? Подозрительно.
Эмма встала и направилась к нему.
— Здравствуйте.
Он удивлённо кивнул:
— Здравствуйте…
— У меня к вам предложение. Хотите денег? Я хорошо заплачу.
Он приподнял бровь:
— Только не говорите, что кого-то убить надо.
— Морально, — быстро сказала она.
Он рассмеялся. По-настоящему, заразительно.
— Интригуете. Рассказывайте.
Она рассказала — про развод, про мужа, показала СМС.
— Может, и не стоит идти? — задумчиво проговорил он. — Пусть думает, что выиграл?
— Видите ли… — Эмма пожала плечами. — Я не ищу отношений. Мне одной хорошо. Но я хочу финальную точку. Жирную. Чтобы он понял: я не сломалась.
Он кивнул.
— Ладно. Помогу. Но свадьба через два дня. А у меня — сами видите.
— Всё купим! Или возьмём напрокат. Фрак, галстук, туфли.
— А дальше что? Мне у вас жить, пока невестой прикидываться буду?
Она замерла, испугавшись собственных мыслей.
— Геннадий… Давайте я просто оставлю вам адрес. На бумажке. Если решите — приходите вечером.
— Приду, — кивнул он. — Обещаю.
Она отдала ему адрес. Ушла, уверенная: он не придёт. Просто вежливо отказал.
Вечером — душ, ужин, плед, фильм. Вдруг — звонок в дверь. «Катюша», подумала она. Но нет — на пороге стоял он. Чистый, уверенный. Улыбается.
— Я вас не ждала, — растерялась она.
— Вы же сами позвали, — усмехнулся он.
Она пригласила его войти.
— Я и вправду думала, вы не придёте…
— Простите, задержался. Будем ужинать?
— Если хотите…
— Хочу. И чаю. Или кофе.
Эмма стояла у кухонного стола, неловко держа в руках кружку. Всё происходящее казалось сюрреалистичным: в её чистенькой, пусть и скромной квартире — человек, которого она ещё утром приняла бы за бомжа. А теперь… Геннадий. Удивительно, но он держался с достоинством. Ни наглости, ни робости — словно гость, которого давно ждали. Мужчина, умеющий быть уверенным даже в чужом пространстве.
— Кофе, — наконец сказала она, протягивая ему чашку. — Без сахара?
— Как вы догадались?
— Интуиция.
— Или просто сахар закончился? — хмыкнул он.
— Был бы бывший здесь, вы бы попали в точку, — усмехнулась она. — А теперь у меня и кофе, и сахар, и даже масло. И всё свежее.
Он поднял бровь.
— Жизнь после Виктора оказалась вкуснее?
— Намного, — кивнула она. — Хотя всё равно горьковатая. Иногда.
Они посидели в тишине, попивая кофе. Геннадий, казалось, размышлял о чём-то важном, глядя в окно.
— Завтра… репетиция? — спросил он вдруг.
— Репетиция?
— Ну, если я должен быть вашим женихом — надо ведь как-то войти в образ. Историю придумать, согласовать детали. Или вы собираетесь импровизировать?
Эмма моргнула. Она действительно не подумала об этом. Всё было порывом — крик души, желание утереть нос бывшему. А теперь… нужно было действовать.
— Да, вы правы. Надо всё обсудить. И подобрать одежду. Я могу с утра взять выходной.
— Утро — отлично. А пока… — Он посмотрел на неё с лёгкой улыбкой. — Давайте назовём это… первым свиданием?
Она смутилась. Это ведь игра. Месть. Но в его взгляде не было заигрывания — просто тепло. Как будто он, несмотря ни на что, решил быть в этом с ней до конца — не ради денег, а ради самой идеи.
— Пусть будет так, — прошептала она, и её сердце вдруг болезненно сжалось. От неожиданности. От непривычной искренности.
Утро следующего дня
— Вот, — Эмма держала в руках папку. — Я написала всё: как мы познакомились, где живём, что любим. Надеюсь, вам удобно будет запомнить.
— Боже, вы что, сценаристка? — хмыкнул Геннадий, листая страницы. — Мы встретились в библиотеке?
— Мне казалось, это романтично.
— А по мне — в автобусе на остановке « Почта » реалистичнее. Хотя ладно, если уж библиотека — пусть будет библиотека.
Они сидели в небольшом кафе, за соседним столиком женщина возмущённо ругалась с официанткой. Геннадий же погрузился в чтение.
— А вот это красиво, — кивнул он, — вы пишете, что я работаю преподавателем литературы. Правда?
— Ну… если скажете, что раньше читали Булгакова — точно поверят. Вид у вас очень « литературный ».
Он усмехнулся. Но ничего не ответил.
— А теперь — костюм, — решительно сказала Эмма. — У меня записан адрес проката. Мы всё подберём.
В пункте проката одежды
— Боже мой… — Эмма стояла, прижав руки к груди. — Это… вы?
Геннадий вышел из примерочной в чёрном фраке, с белой рубашкой и чуть расстёгнутым воротом. Он словно сбросил с себя прежнюю оболочку. На нём было не просто красиво — он выглядел как человек, которому этот образ привычен. Как будто не жил на скамейке у пруда, а только что вышел с приёма.
— Ну как? — спросил он, поворачиваясь.
— Вы же… вы не бездомный, да?
Он посмотрел ей в глаза.
— Я никогда не говорил, что бомж. Просто сидел в парке. Люди додумывают остальное.
— Почему вы… тогда… — она запнулась.
Он не ответил. Только улыбнулся.
День свадьбы
Утро началось с адреналина. Эмма всё ещё не верила, что решилась. На ней — бордовое платье в пол, волосы уложены, макияж безупречен. Геннадий подошёл в фойе ЗАГСа с точностью до минуты.
— Готова? — спросил он.
— Я боюсь.
— Это хорошо. Значит, живёшь. Я рядом.
Свадьба Виктора проходила в загородном ресторане. Гостей было человек сорок, зал украшен золотыми лентами, гирляндами и живыми цветами. Эмма вошла в зал с высоко поднятой головой, на руке — Геннадий. Он шепнул ей:
— Сейчас они все смотрят только на тебя.
Он не преувеличивал. Виктор, сидящий у арки с новенькой женой, резко поднялся, увидев их. На его лице — смесь ужаса и злости.
— Это… что?.. — начал он.
— Мой жених, — спокойно сказала Эмма. — Геннадий. Преподаватель литературы. Мы вместе полгода. Переехали жить вместе на днях. А вы… поздравляю.
Молчание повисло в воздухе. Потом кто-то из гостей хлопнул. Кто-то ахнул. Геннадий протянул руку Виктору:
— Рад знакомству. У вас хорошая свадьба.
Виктор пожал руку, но стиснул пальцы так, что Эмма это заметила. Геннадий даже не поморщился.
— Можем присесть? — спокойно спросил он.
— Конечно, — процедил Виктор.
Свадьба пошла своим чередом, но атмосфера изменилась. Младшая сестра Виктора, Яна, подошла к Эмме и прошептала:
— Чёрт, он шикарный. Где ты его нашла?
— В библиотеке, — с улыбкой ответила Эмма.
— Так бывает?
— Иногда.
За ужином гости вовсю обсуждали « нового жениха ». Геннадий с лёгкостью поддерживал разговоры, шутил, вспоминал « студенческие байки ». Он блистал. Виктор мрачнел всё больше.
— Слушай, а он точно твой? — не выдержал Виктор, когда они столкнулись у выхода в курилку.
— Не твой уж точно, — ответила Эмма. — А главное — не тебя напоминает.
— Что ты добиваешься, Эмма? Думаешь, я поверю, что ты смогла найти такого?
— Я ничего не доказываю, Виктор. Просто живу дальше. А ты — живи в своих расчетах.
Он хотел сказать что-то ещё, но в этот момент подошла его молодая жена и приобняла его за руку. Эмма молча развернулась.
Поздним вечером, у подъезда
— Миссия выполнена, — сказал Геннадий, когда они остановились у её двери.
— Ты был потрясающим.
— Я знаю.
Они засмеялись. Он шагнул ближе.
— А теперь… что дальше?
— Честно? Я не знаю. Всё это начиналось как месть. А теперь…
— Ты боишься, что это больше, чем просто игра?
— Да.
— А я — нет, — сказал он тихо. — Потому что всё это время я был собой. Ничего не изображал. Ни секунды. Только имени не сказал настоящего.
Эмма побледнела:
— Что?..
— Я — не Геннадий. И не бездомный. Меня зовут Даниил. Я преподавал литературу. Но после развода — сгорел. Оставил квартиру жене, уехал. Потерял смысл. Пока ты не подошла в том парке.
— Ты…
— Не просил ничего. Только шанс. И вот я здесь. Стою с тобой. Не как подставной жених. А как человек, который может стать тем, кого ты не ждала, но, может, заслужила.
Она смотрела на него, и в голове шумело. Это был конец спектакля. Но возможно — начало чего-то большего.
— Заходи, — сказала она наконец.
— Ужин?
— И кофе.
— Без сахара, — улыбнулся он.
Спустя два месяца
Виктор присел за столик в том самом кафе, где когда-то пил кофе с новой избранницей. Теперь он снова был один. Она ушла — «слишком контролирующий, Вик». Ему хотелось курить. Громко материться. А потом — он увидел Эмму.
Она проходила мимо с Даниилом. В руках — книги. Смеялись. Он держал её за талию. Она выглядела… счастливой.
Они не заметили его. Или сделали вид. Но он видел всё.
А Эмма? Эмма уже не чувствовала гнева. Только тихое, зрелое удовлетворение.
Она знала: теперь точка поставлена. Не жирная. А красивая.
Прошло полгода.
Эмма открыла глаза от шума дождя. За окном стекло заливало косыми полосами, небо было тяжёлым, серым. В квартире — тепло, пахло кофе и свежей выпечкой. Из кухни доносилась музыка: что-то старое, джазовое, негромкое. Она улыбнулась.
Даниил уже был на ногах. В клетчатой рубашке, босиком, он нарезал хлеб, помешивал в кастрюле, и пританцовывал.
— Доброе утро, литературный герой, — зевнула она.
— Доброе утро, моя сказочница, — не оборачиваясь, ответил он.
— Ты что, печёшь?
— Ленивые булочки. Нашёл рецепт твоей мамы. Вчера на полке. Почерк такой… уверенный.
— Да, она писала всё от руки. У неё даже список долгов был в блокноте — с красными восклицательными знаками.
Он засмеялся. Подошёл, поцеловал её в лоб.
— Как ты себя чувствуешь?
Она пожала плечами:
— Спокойно. Стабильно. Знаешь, это даже странно… Жизнь, в которой тебя не трясёт каждые три дня.
— Значит, тебе скучно?
— Нет. Просто учусь жить по-другому.
Он посмотрел на неё внимательно.
— Слушай, Эм… Я давно хотел поговорить. Есть кое-что.
Она насторожилась. Он сел напротив, сцепил пальцы.
— Я всё ещё живу на твоей территории. В твоей квартире. На твоих условиях. Я не чувствую себя нахлебником, но… Хочу предложить — давай начнём искать что-то своё. Общее. Новый дом. Вместе.
Она моргнула.
— Ты хочешь съехать?
— Я хочу переехать. Вместе с тобой.
Сердце Эммы подскочило. Она боялась таких тем. Статуса. Планов. Обязательств. После Виктора всё это вызывало зуд под кожей. Но сейчас… Даниил не требовал. Он предлагал. Мягко, уважительно. И это меняло всё.
— Давай, — прошептала она.
Месяц спустя
Они стояли посреди квартиры на шестом этаже старого дома. Потолки — высокие, стены — с трещинками. Но окна выходили в парк. И тишина. Не городская, а настоящая. Дом дышал прошлым, и это было красиво.
— Берём, — уверенно сказал Даниил.
— Подожди, а кухня? Маленькая. И розовая плитка… ужас.
— Мы перекрасим. В синюю.
— В синюю?
— Как небо после дождя. Как ты в том платье на свадьбе Виктора.
Она улыбнулась.
— Ты помнишь?
— Эм, я помню, как ты поправила волос за ухо, когда он впервые увидел нас. Помню, как ты под столом сняла туфли. И как впервые за день расслабилась, когда я взял тебя за руку. Я всё помню.
Эмма не ответила. Только кивнула.
Переезд
Он был шумным, в коробках, с разбитыми кружками и потерянным пультом. Но вечер они встретили на полу, с пиццей и вином, среди гор вещей. И были счастливы.
— Помнишь, как всё начиналось? — спросила Эмма.
— С хлеба для уток, — усмехнулся он.
— А ведь я тогда думала, что ты правда бездомный.
— Ты не ошиблась. Я был без дома. Без смысла. Без себя.
— И что теперь?
Он поднёс её руку к губам.
— Теперь у меня есть всё. Особенно — ты.
А Виктор?
Он узнал о переезде Эммы из социальных сетей. Да, она всё ещё не вела их активно, но Даниил выложил фото окна новой квартиры. Подпись: « Новый дом. Новая история. С той самой — настоящей. »
Виктор выпил. Потом — написал сообщение. Только одно слово:
«Жаль.»
Но Эмма не ответила. Не удалила. Не поставила «прочитано». Она просто посмотрела и оставила как есть. Её история больше не требовала точек. Только движения вперёд.
Спустя год
Они шли по набережной. Эмма держала за руку маленькую девочку — дочку своей подруги. Катя, подруга, смеялась, шла рядом. А Даниил вёл коляску — для шутки. С чужим ребёнком. Но это было красиво. Нежно.
— Когда вы поженитесь? — спросила девочка.
Даниил подмигнул:
— А ты хочешь быть подружкой невесты?
— Хочу! У меня платье есть! С бантиком!
Эмма покраснела.
— А мы не планировали… Пока.
Катя рассмеялась:
— Знаешь, ты как будто уже замужем. Даже говорить ничего не надо. Просто видно. Он — твой. И ты — его.
Эмма кивнула. Да. Это было видно. Без бумажек. Без колец. Без росписей.
Но всё-таки…
Спустя полтора года с того памятного дня, Эмма проснулась от шелеста бумаги. На подушке лежал конверт. Рядом — чёрный бархатный футляр. Она развернула:
«Я не твой бывший. И никогда им не стану.
Хочу быть единственным. Навсегда.
Выйдешь за меня?
— Д.»
Слёзы выступили мгновенно.
Он сидел на краю кровати. Молчал. Ждал. В глазах — тревога.
Она не сказала ни слова. Только надела кольцо. И крепко обняла его.
Свадьба была скромной.
Только близкие. Без пафоса. Без фальши. В том самом парке, где когда-то она впервые подошла к «странному мужчине у пруда». Цветы, смех, крики чаек. Вместо фраков — льняные рубашки. Вместо лимузинов — велосипеды.
— Кто бы мог подумать, — сказала Катя, вытирая слёзы. — Что всё начнётся с мести. А закончится сказкой.
— Это не конец, — ответила Эмма. — Это только начало.
А Виктор…
Он продолжал жить по расчёту. Менял женщин. Проверял чеки. Строил из себя победителя. Только вот улыбка его была всё чаще фальшивой. А глаза — пустыми.
Иногда он вспоминал свадьбу. Ту самую. И как смотрел на Эмму. Сначала — свысока. Потом — с сомнением. И, наконец… с пониманием.
Он проиграл. Потому что упустил главное. А она — нашла его.
Финал?
Может, это был финал той главы. Но впереди — новые. С домом. С путешествиями. С тёплыми вечерами. С книгами, разбросанными по полу. С котом, которого они подберут у того самого пруда.
И, возможно, однажды, их дочка спросит:
— Мама, а ты когда-нибудь жалела, что подошла к папе в парке?
И Эмма ответит:
— Ни одной секунды. Потому что только в тот день я поняла: иногда, чтобы стать счастливой, надо нарядить бомжа… и случайно найти любовь.
